Тарле
Евгений Викторович
Северная
война и шведское нашествие на Россию
|
|
Меню:
Северная
война и шведское нашествие на Россию;
Бібліотека |
|
Глава II. 3
Раньше чем мы приступим к систематическому изложению периода нашествия
1708–1709 гг., коснемся событий, происходивших в самом начале шведского
вторжения и развивавшихся независимо от действий главной королевской армии в
Литве, в Белоруссии и на Украине. Мы имеем в виду, во-первых, шведское нападение
на русское Поморье на далеком севере, и во-вторых, затеянный с определенно
диверсионной целью поход генерала Любекера на Петербург.
У нас есть ряд документов, сообщающих о нападениях шведов на русские селения
далекого севера в самом начале 1708 г. Было ли это началом осуществления крупной
диверсии, мы не знаем. Во всяком случае дело ограничилось жестокостями,
грабительством и издевательством над беззащитным населением разбросанных по
пустынному далекому краю русских деревень. Кольский край, Соловецкий монастырь
были под прямым ударом.
В ночь на 23 января 1708 г. "неприятельские шведские люди" числом 300
ворвались, уничтожив караулы, в Лендерскую четь, "многие дворы выжгли, а людей
замучили и посекли, а иных в полон с пожитками их поймали и разорили". Шведам
тем удобнее было это сделать, что крестьяне там "живут одиночеством, от деревни
до деревни верст по сорок и пятьдесят". Под ударом были и "всякой шкоды и
разорения" себе ждали все вотчины Соловецкого монастыря. О самом монастыре
беспокоиться не приходилось, шведы его взять никак не могли, но окрестные
деревни были в такой же опасности, как и весь Кольский край в своих поморских
частях{10}.
---------------
{10} ЦГАДА, ф. Письма разных лиц на русском языке, 1708
г., д. 26, л. 446—447. Отпуски писем канцлера графа Головкина к тайному
секретарю Петру Шафирову и к дьякам.
Шведы совершенно правильно расценивали серьезнейшее значение Архангельска для
всей русской экономики вообще и для финансового хозяйства России в частности.
Сначала речь шла о завоевании Архангельска нападением с суши, через
северо-восточную часть Финляндии. Затем некоторое время носились (в 1701 г.) с
планом генерал-майора Стюарта: он предлагал посадить отряд в 12 тыс. человек на
суда и провезти их по Неве и Ладоге, а оттуда по Свири и Онежскому озеру в
Повенец. Из Повенца отряд должен был пройти к Архангельску и, расположившись
лагерем недалеко от города, подождать прибытия шведской эскадры с десантом,
после чего и предпринять штурм города. Очень характерны и вполне подтверждают
только что высказанное выше мнение о сравнительно большей осторожности Карла в
первые годы войны те причины, которые заставили тогда короля отказаться от плана
Стюарта: решено было, что слишком опасно вести шведский отряд от Повенца до
Архангельска вследствие неминуемых "нападений со стороны
[499] русских крестьян"{11}. Русских
крестьян шведы пока видели только между Псковом и южным берегом Чудского озера и
все-таки уже начали их остерегаться. Карл на свою беду забыл эту осторожность в
1708 и 1709 гг. Но, отвергнув план Стюарта, Карл вовсе не отказался от нападения
на Архангельск. Решено было действовать исключительно морскими силами и,
следовательно, не завоевывать город, а разорить и сжечь его. В марте 1701 г.
Карл подписал приказ о снаряжении экспедиции из восьми военных судов против
Архангельска. Эскадра должна была отплыть из Швеции, и ей повелевалось: "Сжечь
город, суда, верфи и склады припасов, после того как высаженное войско, согласно
военному обычаю, все ограбит, возьмет пленных, уничтожит или разрушит все, что
может быть способно к сопротивлению. Эта задача, надо надеяться, с божьей
помощью будет выполнена". "Без бога — ни до порога" — всегда было лозунгом
благочестивого короля Карла, особенно когда он отдавал подобные распоряжения.
---------------
{11} Fryxell A.
Lebensgeschichte Karl's des
Zwolften, T. 2, S. 4.
Но на сей раз божья помощь сильно запоздала. И затеянная таким образом
серьезная диверсия потерпела полную неудачу.
Вторая диверсия в 1708 г. оказалась столь же неудачной.
Англичане продолжали и в 1708 г. вести торговлю с Архангельском, но, конечно,
им приходилось избегать встречи с шведскими судами. Так, 15 июля 1708 г. в
Архангельск пришли английские суда, сообщившие архангельскому воеводе князю П.
А. Голицыну, что за ними гнались два военных корабля из эскадры в шесть судов,
которые они усмотрели в море. Торговля, по-видимому, была по-прежнему очень
оживленной, потому что воевода Голицын даже вел переговоры с "корабельщиками"
разных государств относительно того, не могут ли их люди (т. е. матросы и
служащие) включиться в подготовку обороны города Архангельска. Эта просьба не
могла показаться странной представителям торгового мореплавания стран,
наживавшихся на сношениях с Архангельском. И они представили только одно
возражение (очевидно, речь шла об англичанах): их государство с шведом в войне
не состоит, и поэтому они не могут принять участие в военных действиях, но если
с шведами будут и французы (союзники шведов), тогда, "ежели с ними, шведами,
будут в приходе французы, (то) они над ними военного случая искать готовы".
Весь Поморский край ждал шведского нападения и усиленно готовился: строилась
в Архангельске новая крепость, к защите призывались в Холмогорах, у Пудожского
устья, в Двинском уезде посадские люди и крестьяне; бурмистрам велено было
вооружать людей, чтобы у них были: "у всякого ружье, копья, и рогатины, и
бердыши, и пищали, и фузеи, и пистолеты [500] или у кого
какое есть". Гражданское население играло громадную роль в этом крае, где войск
было ничтожное количество: "Холмогорцы посацкие люди в службе по Холмогорскому
городу вместо солдатов в воротах стоят по караулам, а архангелогородцы посацкие
люди и уездные крестьяне в работе на судах возят землю и засыпают и крепят
устья, а из уезду стрелцы, которые стреляют птицу и зверя охотники взяты к
Архангельскому городу, а достальным посацким людям и уездным крестьянам сказано,
чтоб они имели всякое опасение и осторожность и были бы во всякой готовности и
никуды без указу из домов своих не разбежались"{12}.
---------------
{12} ЦГАДА, ф. Письма разных лиц на русском языке, 1708
г., д. 26, л. 114—148. Отпуски писем канцлера графа Головкина к тайному
секретарю Петру Шафирову и к дьякам.
По указу Петра от 28 июля 1708 г., присланному архангельскому воеводе князю
Голицыну, велено крепить оборону и ждать шведов, укреплять Архангельск и
"новопостроенные крепости". На Пудожском устье, "где чаяно неприятельского
приходу", поставлены были при реке, на берегу батареи и заготовлены брандеры, а
на Двине устроен мост (плавучий) "с железной толстой цепью". Но "малолюдство"
делало оборону трудной, люди разбросаны по необъятной территории малыми кучками,
нет солдат, нет рабочих, нужно строить укрепления и по устьям рек, и на Мурмане,
и в Архангельске, и в Холмогорах, а "за малолюдством рабочих людей чинится
великая мешкота".
На взморье выезжали русские суда высматривать шведский флот, о прибытии
которого носились упорные слухи. За границей тоже считали, что нападение на
Архангельск и на все Поморье очень возможно.
28 ноября 1708 г. шведский отряд в 200 человек конницы в пехоты вторично
напал на Ребальские погосты в Лендерской чети и разорил дотла, а потом сжег пять
деревень, жителей же, которые не успели бежать, шведы перебили всех. Сообщая об
этом, жители Ребальских погостов предупреждали, что шведы собираются напасть на
Кольский острог, на Кемский городок и другие места.
Любопытно, что один крестьянин с Ребальских погостов совершил опаснейшее
дело: "ходил За Свойский рубеж для проведывания вестей", узнал и высмотрел
много. Он видел обучение шведских солдат "с ружьем триста человек", и из
собранных им сведений можно было извлечь полезные данные о ближайших
неприятельских намерениях{13}. О том, что шведы сделали бы
с русским лазутчиком, пробравшимся в Швецию, если бы он попался, об утонченных и
долгих пытках, ожидавших его перед казнью, ему, конечно, было хорошо известно,
когда он шел на свой добровольный опасный подвиг...
---------------
{13} Там же, л. 276—277.
С большой заботой ждали на Поморье открытия навигации и наступления лета. Но
27-го числа первого летнего месяца [501] 1709 г. под
Полтавой произошло великое событие, крайне снизившее военную предприимчивость
шведов, и навигационный сезон этого года прошел для поморян вполне благополучно.
|
